Неофициальный форум проектов Ледниковый период и Звезды на Льду

DDLiss

Что подразумевается под формулировкой «с нуля». Естественно, не возраст 3-4 лет. Наверное, есть тренеры, которые работают с группами маленьких детей. Из этих групп лет к 11-12 годам остаются единицы. Тренер, который работал с фигуристом с этого возраста, и если этот фигурист становится ЧЕ, ЧМ и (или) ОИ, и есть тренер олимпийских чемпионов. На мой взгляд, если фигурист, добившийся определенных титулов, лет в 17-18 уходит к другому тренеру, то он прекрасно осознает, что он уже не «алмаз», а «бриллиант», который (уж, извините, за может быть, не совсем корректное сравнение) надо выгодно продать. И на этой стадии нужен уже не тренер в полном смысле этого слова, а менеджер, промоутер, пиар-агент. А что определяет ценность людей в данных профессиях? Связи, финансовые возможности, деловая хватка (но уже не в области работы на льду).

Когда я написала, что Ягудин ушел к Тарасовой перед олимпиадой, я, естественно, не имела в виду, что он пришел к ней за неделю до того. Он пришел за олимпийской медалью, потому что всё остальное у него уже было: чемпион мира среди юниоров (1996), чемпион Европы (1998), чемпион мира (1998). И, если это не заслуга Мишина, у которого он катался с 14 лет, то неужели Тарасовой? Кулик пришел к Тарасовой в ранге ЧЕ-1995, Грищук-Платов –олимпийскими чемпионами, как минимум трехкратными чемпионами мира, чемпионами Европы, чемпионами России, про Роднину я и не говорю. Да, действительно, Моисеева-Миненков катались у ТАТ с 13 лет. Но пришли к ней уже в паре. Ну, ведь была же молодость и у Татьяны Анатольевны. Кстати, если посмотреть таблицу результатов за всю карьеру у Моисеевой-Миненкова, то они проигрывают результатам тех, кто пришел к Тарасовой уже сложившимися спортсменами: серебряные и бронзовые призеры олимпиад, вторых и третьих мест на ЧЕ и ЧМ больше, чем первых.
То, что Бестемьянова-Букин пришли к ТАТ «сложившимися спортсменами» - это не у меня, это её слова. Отрывок из книги Тарасовой – ниже, но в пару поставила их действительно она.

Кстати, на эту же тему отрывок из статьи А.Вернера. (В скобках – моё).
«Честно говоря, я не помню, скольких чемпионов Европы, мира и Олимпийских Игр прошло через очень умелые руки Татьяны Тарасовой. Меня больше интересует вопрос, с кем она выйдет на Зимнюю Олимпиаду в 2010 и, может быть, 2014 годах. Без неё шансы российской сборной на „золото“ в танцах не намного выше, чем надежда на удачный подлёдный улов на крытом катке. Да, разговоры о том, что Тарасова сама на льду не стоит и фигуристов прыгать или крутить пируэты не учит, я слышал и подтверждаю. Но Татьяна Анатольевна – Главный Режиссёр, на повседневные репетиции с будущими актёрами высшей категории существуют помощники (к сожалению, их мало кто знает, все лавры – Тарасовой). Правда, материал для чемпионской огранки Тарасова в нынешней породе пока не нашла. С Рублёвой и Шефером работы невпроворот (надо же, оказывается, надо работать, чтобы вырастить олимпийских чемпионов), Хохлову и Новицкого вряд ли отпустят Свинин и Жук (нехорошие люди!), разве что навестить теремок в Одинцово? (не суждено, видимо, А.Горшкову стать тренером, вырастившим олимпийских чемпионов). Хотя, думаю, Татьяна Анатольевна может попытать силы и в женском одиночном катании – в этом разряде у неё золотых знаков почёта ещё нет. Но и тут кандидатки пока в дефиците. А жаль, получить за чемпионов звание почётной гражданки города Москвы Тарасовой очень бы не повредило (это почему же?). Дали же такое в Санкт-Петербурге Тамаре Николаевне Москвиной, да ещё и к трёхсотлетию города!

Еще один отрывок из его статьи. Вернер отвечает на вопрос о том, что принесло шоу «Звезды на льду» участникам.
"Например, Татьяна Анатольевна Тарасова вновь вынырнула на поверхность и, используя нынешнее служебное положение, присматривает талантливого фигуриста или талантливую фигуристку. Думаю, самое позднее в сезоне 2008/2009 гг., она выйдет к бортику с кем-то из тех, кого сегодня выращивает, поливая собственным потом, пока ещё не подозревающий о будущей «прихватизации“ тренер, и вновь займёт насиженное место в центре дивана уголка „I kiss – you cry“. Лет десять назад я писал, что не приветствую в фигурном катании принцип ресторана, когда готовит блюдо повар, а подаёт гостю и получает чаевые официант. Советский Союз официально исчез, но принцип процветает и по сегодняшний день. Только число любителей чаевых за эти годы заметно возросло".

Отрывок из книги Т.Тарасовой «Четыре времени года».

«Наташа и Андрей попали ко мне уже сложившимися спортсменами. Бестемьянова занималась у Эдуарда Георгиевича Плинера, одного из лучших наших специалистов одиночного катания. На чемпионате страны 1977 года она заняла четвертое место — это неплохой результат, но на следующий год была десятой. Бестемьянова прыгала всего один тройной прыжок, и у нее полностью отсутствовал старт.
В турне по Сибири я обратила внимание на эту фигуристку. Показательная программа Наташи была поставлена на песню Пугачевой «Арлекино», которая позволила ей раскрыть свои богатые эмоциональные возможности в различных амплуа. Может быть, она мне приглянулась и потому, что рыжая. Я рыжих люблю.
Андрей, напротив, рос в спорте как танцор. Вместе со своей партнершой Ольгой Абанкиной, позже ставшей его женой, он выигрывал звание чемпионов страны в юношеском первенстве. Но потом тренерский совет посчитал, что партнерша у Андрея бесперспективная, и было предложено их тренеру Антонине Ивановне Карцевой заменить Ольгу другой девочкой. Тогда ребята решили оставить спорт. Им в те годы казалось легче уйти, чем расстаться друг с другом. Но Андрей помаялся дома пару месяцев и с разрешения Ольги, которая действительно уже не хотела возвращаться на лед, пришел проситься ко мне в группу. Ольга, кстати, на каток все же вышла, но уже как детский тренер, закончив вместе с Андреем институт физкультуры.
Букина я к себе в группу взяла без долгих напутствий, раздумий, сказав что-то вроде: «Ладно, раскатывайся пока, через три дня я тебе что-нибудь скажу». Через три дня я улетела. Он продолжал ходить каждый день тренироваться. Вернувшись в Москву, я стала собираться в Томск, захватив с собой и Букина.
Вдруг в Томске я обратила внимание, что у меня катается ну просто замечательный мальчик с грустными, доверчивыми глазами и катается печально в полном одиночестве, но мне некогда было подумать о партнерше для него. Он же регулярно деликатно спрашивал: «Татьяна Анатольевна, может, партнершу какую-нибудь возьмем?»— «Возьмем, возьмем,-—бодро отвечала я, — приедем в Москву и возьмем». Однако и в Москве никого не взяли, а вот в Северодонецке, где мы встречались на тренировках с одиночниками, я увидела грустную Наташу, стоящую у бортика, и послала к ней на переговоры Андрея.
Он что-то пробубнил ей около борта, она не ответила ни «да» ни «нет». На следующий день, проходя случайно мимо как раз в тот момент, когда она безуспешно разучивала тройной прыжок и все время падала, сказала: «Нечего биться, переходи-ка в танцы». Она пришла... через полгода.
Андрей уже потерял всякую надежду найти партнершу и был готов танцевать в паре с кем угодно. Но с «кем угодно» ему как раз танцевать не годилось. Он заслуживал большего.
Когда Букин, наконец, привел Наташу на СЮП, она чуть слышно пробормотала, что хочет у меня заниматься, но не может бросить своего тренера. Эти ее слова меня сразу подкупили. Меня поразило глубокое понимание отношений с тренером. Наташа пережила нелегкий разговор с Плинером, беседовала с ним и я. Он понимал, другого пути у Бестемьяновой в спорте нет, но расставался с ней нелегко. С учениками всегда расставаться больно.
Я дала ребятам задания: Андрей должен научить Наташу танцевальным позициям, сама же уехала на соревнования. А когда вернулась, поняла, что у меня появилась великолепная пара. То, что из Бестемьяновой и Букина вырастет чемпионский дуэт, сомнений у меня не вызывало. Такие минуты в жизни тренера тоже бывают нечасто.
На следующий же день, забыв обо всех (все — это Моисеева, Миненков, Роднина и Зайцев), я схватила первую попавшуюся мне музыку и начала ставить новой паре показательный танец. Это основное проявление моего восторга, когда я вожусь с кем-то одним и не обращаю уже внимания на остальных.
Я была уверена, что их возьмут на первенство Европы и мира в том же, 1978 году. У Бестемьяновой и Букина получилась замечательная программа. Как жалко, что живут программы всего год и ту, первую, так никто толком и не видел. Я все же оставила из первой их композиции пробежку в будущем показательном выступлении».