Елена Бережная: муж за мной — как за каменной стеной Участница шоу «Ледниковый период» Елена Бережная начинает новую жизнь. Она готовится к переезду в Англию, где выйдет замуж за отца своих детей — фигуриста Стивена Казинса. Наталья НИКОЛАЙЧИК узнала у Елены, почему она все еще не услышала от любимого предложения руки и сердца.
...Сквозь сон Елена слышит, как двухлетний Тристан шлепает босыми ножками по полу: «Мама, сёк!» Она поднимается, бросает взгляд на будильник — 07:30. Надевает сынишке тапочки. Несет его на кухню, поит соком. А потом еще пару часов малыш носится по дому, не желая переодевать пижаму: катает машинки, возится с пылесосом — это его любимая игрушка. Все внимание должно быть приковано к Тристану. Стоит ей ненадолго отлучиться, например в душ, — рыдает под дверью: «Мам, ну ма-а-ама!» Около 10:00 просыпается Соня. В первый раз она ела тремя часами раньше, это ее второе кормление. Мама Елены, Татьяна Ивановна, которая помогает справляться с малышами, уже приготовила молочную смесь. После еды девочка не засыпает. Пинает висящие над кроваткой игрушки, рассматривает свои пальчики, агукает — разговаривает. Соня спокойная, не требует повышенного внимания. И Елена переключается на сына: ему пора завтракать. Есть Тристан не любит, правда, с удовольствием пьет соки. Демонстрирует хороший аппетит, только если дома папа. Но фигурист Стивен Казинс к родным приезжает нечасто. У него работа на другом континенте, в Америке, поэтому с семьей Стивен проводит не больше пяти дней в месяц.
После завтрака еще часа полтора уходит на то, чтобы одеть Тристана для прогулки: проказник увертывается, на ходу сбрасывает штанишки. Наконец с ним все-таки удается справиться. На самом деле Тристан обожает гулять, потом наверняка домой идти не захочет. Просто мальчику нравится хулиганить. Бабушка закутывает в одеяльце тихую Соню, укладывает ее в коляску. Вчетвером они отправляются во двор.
Через пару часов процессия возвращается. Елена предпринимает еще одну попытку накормить сына — перед дневным сном. Тристан ест нехотя, зато потом засыпает мгновенно. У Бережной появляется возможность убрать в квартире, приготовить еду и перекусить в тишине. Через час сын открывает глазки, и вновь начинается беготня с окриками: «Тристан! Тристан!! Тристан!!!»
С 16:00 до 19:00 у Елены отдых — так она называет репетиции шоу «Ледниковый период».
— Тренировки — это мое личное время, — говорит Бережная. — Мама и дети приходят только на запись шоу. Соня ведет себя идеально, а Тристан в своем репертуаре — бегает, кричит... Мне здорово повезло: в проекте я катаюсь в паре с Мишей Галустяном. Он — отличный партнер, обращается со мной очень бережно и осторожно. Галустян катается уверенно, недавно и вовсе меня поразил: легко и непринужденно сделал высокую поддержку.
Тренировка окончена, и Бережная спешит домой — время ужинать. После программы «Спокойной ночи, малыши!» — купание. И вот в 22:30 малыши уже спят. Только в полночь нужно накормить Сонечку.
Так было вчера, сегодня и будет завтра. День сурка. Перед сном Елена успевает подумать о Стивене. Они не виделись уже два месяца. Любимый по рукам и ногам был связан контрактом в Америке и Канаде, теперь взял группу в Лондоне — тренирует юных фигуристов. До встречи осталось несколько недель, она сама приедет к нему. Документы почти уже готовы, нужно только закончить дела. Мечты о предстоящей поездке в Англию придают ей сил в череде ежедневных хлопот. Прежде чем провалиться в забытье, Елена мысленно напоминает себе, что уже через месяц станет хозяйкой дома в старинном городе Честере, — и засыпает с улыбкой.
На нашей свадьбе гостей не будет
— За три с половиной года совместной жизни мы со Стивеном столько раз переезжали! — вспоминает Елена Бережная. — Я безумно от этого устала. Возможно, мы бы виделись чаще, но Стивен не может даже представить себе ситуацию, в которой я бы работала, а он плюшки жевал. Конечно, редкие встречи с любимым — это ненормально. Все это время я терпела, у самой работы выше крыши. А совсем недавно сорвалась. Можно сказать, у нас случился самый настоящий кризис в отношениях. Не видеть Стивена целых два месяца для меня равносильно катастрофе. Стала переживать, нафантазировала всяких ужасов про нас и почти поверила в них, плакала по ночам, посылала любимому гневные эсэмэски. Подсознательно я понимала, что мои сомнения — бред, что Стивен любит семью, но ничего не могла с собой поделать. Он терпеливо сносил мои претензии, подолгу разговаривал со мной по телефону. Наконец я поняла, что была неправа. Ведь в том, что мы расстались на такой длительный срок, нет вины Стивена. Так сложились обстоятельства: я собиралась рожать дочку в Англии, а она запросилась на свет на три недели раньше положенного срока, когда я была в Питере. Там я и родила. Стивен вырвался на целых десять дней, понянчил малышку — и снова улетел. А чтобы приехать к нему с новорожденной дочкой, мне пришлось долго оформлять документы. Брак у нас гражданский, не официальный. Поэтому каждая поездка за границу влечет за собой бумажную волокиту. Но, как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло! Чтобы свести на нет проблемы с документами, мы со Стивеном наконец-то собрались узаконить отношения. Решение пришло в суете: незадолго до рождения дочки я в сотый раз обсуждала с ним по телефону, какую визу лучше получить. И вдруг Стивен сказал: «Надо делать визу невесты!» «Это предложение?» — уточнила я. «Нет. Предложение будет позже...» Я спросила: «А ты вообще хочешь на мне жениться?» «Без сомнения!» — ответил Стивен. Правда, официального предложения с его стороны пока не поступало. Жду. Мама, начитавшись в глянцевых журналах историй про разводы, то и дело жужжит: мол, регистрации мало, нужен грамотно составленный брачный контракт, чтобы дети при любых обстоятельствах остались с мамой. Но мне это не кажется важным. Не будь постоянных проблем с визами, я вполне обошлась бы без штампа в паспорте. Я так же спокойно относилась к тому, что Стивен долгое время не оформлял развод, сделал это лишь в прошлом году, когда Тристану уже был годик.
Виза невесты, которую мы уже оформили, действует до середины декабря. К этому времени планируем пожениться. Пышных торжеств не будет, гостей — тоже. Мы нарядно оденемся, возьмем детей и отправимся в мэрию Честера. Потом оставим Тристана и Соню на попечение няни, а сами поужинаем в ресторане, при свечах. Но все это не означает, что мы откажемся от традиционной свадебной вечеринки. Мы со Стивеном любим повеселиться, у нас много друзей. Праздник для них устроим следующим летом, я уже всех предупредила: на июнь-июль ничего не планируйте, вместе поедем на море!
Имя для дочки я выбрала во сне
— Я собиралась рожать в Англии обоих детей. С сыном получилось, с дочерью — нет.
Первые роды оказались очень тяжелыми. Я была уверена, что справлюсь сама. И никак не ожидала, что будет так трудно: всю беременность я словно летала, не было ни токсикоза, ни странных желаний. Но роды затянулись, я мучилась 23 часа, и медики наконец решили сделать мне экстренное кесарево. Его проводили по новой методике: я была в сознании, нижнюю часть тела обезболили. Сынишка, появившись на свет, почему-то не закричал, как положено. Я очень переживала, хотела услышать от малыша хоть какой-нибудь звук. Но так и не дождалась, он лежал такой вялый! Видимо, устал от долгих родов, к тому же был под действием обезболивающих и прочих препаратов, которые мне кололи во время операции. Беспокойство перемешивалось с любопытством, мне ужасно хотелось взглянуть на него, узнать, что же за человечище родился? Какой он? Я никак не могла его рассмотреть: врачи столпились и довольно долго хлопотали над сыном. Зато его увидел Стивен, который присутствовал при родах. Он воскликнул: «Ой, какой красивый!» Я не поверила: «Да ладно!» Я читала, что детишки обычно рождаются сморщенными, красными, отекшими... Когда я наконец взяла на руки сынишку, удивилась: в самом деле красавчик! Он был закутан в пеленки, только личико выглядывало. Смотрел на меня своими мутными синими глазенками — и молчал. Он взял свое позже, как только захотел есть!
Зато Сонька, едва появившись на свет, сразу заголосила. Она родилась за три дня до запланированного отлета в Лондон — мы уже и билеты заказали. 21 июня у меня начались схватки — и я оказалась в питерском роддоме. Мне снова делали кесарево. Как и в первый раз, я была в сознании и очень боялась, что все пойдет не так, как надо. Мне казалось, что врачи работают слишком долго, я нервничала, слыша непонятные мне термины, которыми они перебрасывались. К тому же Стивена на роды не пустили: в России посторонним входить в операционные строго запрещено. Сонечку, еще голенькую, первой увидела я, а не муж. И тут же испугалась: «Что же она такая синяя?» Врачи меня успокоили, положили малышку под лампы греться. Дочка показалась мне такой крошечной! Тристан при рождении был крупнее, он весил 2 кг 650 г, а дочка — всего 2 кг 180 г. Но ничто не помешало ей закричать громко и требовательно. Маленькая, да удаленькая!
Родила Сонечку поздно вечером, а на первое кормление ее принесли утром. Я была так рада! Тристана мне долго не давали, докармливали донорским грудным молоком, давали антибиотики. А Соня оказалась очень сильной и, в отличие от брата, спокойной. Если хочет кушать, начинает тихонько кряхтеть. Не то что Тристан, который заявлял, что голоден, невероятно громким ревом — все вокруг его слышали.
У наших детей двойные имена. У англичан нет отчества, зато есть второе имя. Сынок — Тристан Пол, а дочка — София-Диана. Сына назвал муж, а дочке имя придумала я. Еще и Тристана на свете не было, когда я увидела сон, что родила девочку и назвала ее Сонечкой. Я помнила об этом несколько лет. Второе имя дочке подбирали так, чтобы оно сочеталось с первым. Мы решили, что самое подходящее — Диана. Как у принцессы. Она у нас и есть самая настоящая принцесса.
У детей — двойное гражданство: и российское, и британское. Чтобы не было разночтений, мы вписали в документы дочери, которые изначально делались в России, отчество отца. Получилось несколько странновато: София-Диана Стивеновна. Но что поделать!
Твердая папина рука пойдет сыну на пользу
— Когда пришло время выписываться из роддома, я невероятно переживала. Боялась, что Тристан станет ревновать меня к Соне. Конечно, мы со Стивеном заранее начали готовить сына к тому, что у него будет сестричка. Показывали на мой круглый живот и говорили: «Там Сонечка». Вечером обязательно все вместе желали ей спокойной ночи... Но я все равно опасалась реакции Тристана. Перед выпиской обзвонила знакомых, которые собирались прийти к роддому: «Обязательно принесите с собой шарики!» Чтобы я его встретила с ними. Тристанчик шарики обожает. Около роддома сынишка закричал: «Папа, смотри, шарики!» Выхватил из моих рук самый красивый, сделанный в форме блестящей машины, — стал вертеть. Сын даже внимания не обратил на Сонечку. Собрав все шары, он попросился к папе на плечи, да так и ехал до самого дома, благо, это было недалеко от больницы. Дома мы развернули малышку, и Тристан бросился ее целовать и обнимать. Этот момент мы запечатлели для семейного фотоальбома. А потом Тристан снова переключился на шарики, бесился до позднего вечера, был перевозбужден. Вот так они и познакомились.
Тристан к Сонечке неравнодушен. Так и норовит ей в глазки пальчиками залезть, или лупит сестренку воздушными шариками, или бьет ногой по ее кроватке. При этом объясняет: «Мама, я же хочу с Сонечкой поиграть!» Мне приходится ему рассказывать что к чему, а если не понимает — наказываю за проделки: ставлю в угол или шлепаю по попе. Он обижается, но быстро отходит. Целует Сонечку, и их мирное сосуществование продолжается. Правда, когда я беру дочку на руки, он ревнует, пытается на меня взобраться.
Тристанчик — хитрющий мальчик, по нему театр плачет! Если сыну что-то надо, он притворяется послушным. Лепечет: «Сонечка, ути-пути, хорошая». Но стоит отвернуться, тут же проказничает. Правда, моя мама говорит, что, когда меня нет дома, он к сестренке относится спокойно. Показуха начинается, только если родители рядом.
В Англии, куда мы скоро переедем, детей отдают в школу в возрасте четырех лет. Это для моего лоботряса — то что надо. Когда папа дома, ребенок — настоящий ангел! А со мной он ведет себя как с подружкой: «Мамочка!» — и сразу на шею лезет. Я все ему позволяю, не могу иначе. Думаю, твердая папина рука и жесткие школьные правила пойдут сыну на пользу.
Порой я смотрю на своих малышей и удивляюсь — как же быстро они растут! Рождение детей кардинально изменило мое мироощущение, словно у меня вынули мозг и заменили его другим. Теперь на первом месте — дети, собственные потребности давно отошли на задний план. Я уже забыла, когда покупала себе обновку. Есть одни штаны и костюм, я точно знаю, что помещаюсь в них, и этого мне достаточно. Зато по детским магазинам хожу часами, выбирая лучшее.
Пройдет каких-нибудь двадцать лет, дети вырастут. Об их будущем я задумываюсь уже сейчас. Нам со Стивеном хочется, чтобы Тристан занимался футболом, стал профессиональным спортсменом. В Англии футбол — культовый вид спорта, к тому же наш папа — заядлый болельщик. Немаловажную роль играет и зарплата: футболистам очень хорошо платят, а фигуристы, к примеру, по уровню гонораров находятся во второй двадцатке. Но иногда я смотрю на сына и думаю: настоящий артист, прямо клоун! Каждую минуту что-нибудь демонстрирует. По возможности отдам маленького Тристана в театральный кружок, чтобы он мог выбирать между спортом и творчеством. Я уверена, что у детей должна быть возможность раскрыть талант и найти себя в этой жизни. Соню запишу в музыкальный и танцевальный кружки, девочке это пригодится. Научу ее кататься на коньках, но в спорт отдавать не хочется, это слишком тяжелый хлеб.
Тревога убивает даже самые сильные чувства
— Я часто вспоминаю, как мы со Стивеном открыли для себя друг друга. Это было в 2005 году, а не в 2002, как отмечено во многих источниках. До того момента я не один год знала Стивена, мы пересекались на соревнованиях. Но между нами ничего не происходило. Я помню тот первый взгляд. Это было в ноябре, когда заканчивались репетиции шоу «Stars On Ice» в Канаде. Перед премьерой мы должны были на время разъехаться по домам. Стивен вдруг посмотрел на меня так, что мурашки побежали по спине. Взгляд был говорящий, невероятно выразительный. Я поняла, что небезразлична этому человеку. Мы продолжали общаться по-дружески, но наши глаза говорили друг другу совсем другое. А потом начался наш роман.
Все, что мы со Стивеном планируем, исполняем. Все, о чем говорим, становится реальностью, а не остается пустой красивой болтовней. Это не мечты, не фантазии, это жизнь. А стремимся мы с ним всегда к одному и тому же. Хотели сына и дочь — они у нас есть. Мечтали о доме — скоро он у нас будет. В последнее время Стивен постоянно спрашивает, каким я вижу идеальный дом. Ему хочется обсудить детали, дизайн. Мне пока трудно ответить на этот вопрос. Дело в том, что я так настрадалась, живя с ним в разлуке, что идеальным мне кажется жилище, в котором мы просто будем вместе. Остальное — цвет стен, покрытие полов, шторы — не имеет значения... Я хочу, чтобы вечера мы проводили дома, а не созванивались, создавая имитацию правильной семейной жизни. Ведь когда любящие друг друга люди разбросаны по миру, внутри них живет тревога. Она может убить любые, даже самые сильные чувства. А этого ох как не хотелось бы! Ведь я надеюсь прожить со Стивеном в любви до самой старости. Когда мы вместе, я счастлива. И хочу продлить это ощущение как можно дольше. Думаю, желание вполне выполнимо. Я уверенно чувствую себя в семье. Обсуждая ту или иную проблему, Стивен говорит: «Я, конечно, могу предлагать варианты, но решение все равно принимать тебе». Фактически он за мной — как за каменной стеной. Наверное, это оттого, что в России он плохо ориентируется, теряется. Здесь я должна думать за двоих и организовывать любой процесс. Сейчас в нашей жизни начинается новый этап — переселение в Англию. Надеюсь, там я тоже смогу рулить.
В детстве я боялась потерять Юрия Никулина
— Сейчас я вместе с детьми прописана в питерской однокомнатной квартирке, которую купила в 19 лет. У меня есть еще одна квартира в этом городе — я приобрела ее после победы на Олимпиаде в 2002 году. Родители живут в Невинномысске, я там бываю редко. А пока живу в Москве — в квартире, которую для меня снимает «Ледниковый период», чтобы я могла участвовать в проекте.
В этом году мы со Стивеном решили осесть в Англии, выбрали дом в Честере, где он родился и вырос. Я тоже успела полюбить этот небольшой старинный городок на севере Британии. Основали его римляне 2000 лет назад, с тех времен там осталась крепостная стена, у которой мне очень нравится гулять. В Честере есть готический собор невероятной красоты, замок времен Вильгельма Завоевателя, лучший в стране зоопарк со множеством редких животных. А совсем рядом с городом расположена обсерватория, где все желающие любуются звездами в телескопы. В городе много красивых парков, удобных детских площадок. Когда я хожу по улицам Честера, кажется, будто попала в сказку.
Наш дом находится недалеко от ипподрома. Будем брать кредит для покупки жилья. Если все получится так, как мы планируем, полноправными домовладельцами мы станем уже через месяц. Это удобный вариант для семьи. Маленький кондоминиум с небольшой поляной во внутреннем дворе. Там Тристан сможет гулять целыми днями, а Сонечка — спокойно спать в коляске.
Я уже мечтаю о том, что в Честер к нам будут приезжать гости. В первую очередь родители Стивена, которые живут в Канаде. Они скучают по внукам и ждут не дождутся, когда смогут повозиться с ними. Моя мама тоже обожает заботиться о мелких, она — наша первая помощница, за что ей огромное человеческое спасибо!
Следующим летом мы с мужем станем свободными: у меня закончатся российские контракты, у Стивена — американские. А дальше мы планируем жить друг для друга. Стивен пробует себя в роли тренера, я собираюсь заняться тем же. Почему бы и нет? Мне есть чему научить детей. А еще я мечтаю открыть магазин детской одежды. И главное — я собираюсь сделать все для того, чтобы мои дети были счастливы и на всю жизнь сохранили ощущение домашнего тепла.
В моем детстве у нас в Невинномысске был прекрасный дом. Мамочка считалась центром вселенной. Она постоянно что-то шила, машинка строчила без перерыва. Невозможно было найти на меня одежду подходящего размера, и мама обшивала дочку с ног до головы. Она распарывала старые платья, юбки, пальто, шубы — и создавала наряды для меня. У мамочки золотые руки — шикарные платья получались в кратчайшие сроки. В нашем доме постоянно толпились гости. Мама очень общительный человек, у нас чаевничал практически весь подъезд. Собирались, обсуждали новости. Когда мне было 10, а потом 11 лет, мама два лета подряд устраивала с детьми из нашего двора конкурсы красоты, КВН, ставила сказки, шила костюмы и даже зрителей собирала. Помню, мы играли «Золушку» и «Приключения Буратино». Главные роли в этих спектаклях мне достались по блату.
В детстве я страшно боялась, что с мамой что-нибудь случится, например она заболеет... Мне казалось, я не вынесу, если с ней приключится беда. Представив что-нибудь страшное, я накручивала себя, рыдала. Такой уж у меня был детский страх. А еще я боялась смерти Юрия Никулина. Мне казалось, если он уйдет, мир рухнет, жизнь потеряет всякий смысл, ведь без Никулина жить совершенно невозможно! Теперь я боюсь за детей. Каждая клеточка моего тела пронизана страхом: не дай Бог с моими малышами что-нибудь случится! Сердце замирает, когда Тристан лезет на горку. А вдруг упадет? Наблюдаю за другими мамочками и понимаю, что они беспокоятся так же, как и я, материнские ощущения у нас общие. Как только у тебя рождается ребенок, появляется животный страх за него. Беспокойство, сильней которого нет ничего на свете, разрывает душу. Но при этом нет чувства глубже, чем радость за ребенка, и нет минуты прекрасней, чем мгновение, когда малыш обнимает тебя за шею и говорит: «Мамочка, я тебя люблю!»
http://teleweek.ru/berezhnaya
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
